И вдруг, в переливах всех цветов радуги, – Вьетнам. Длинный солнечный хамелеон на берегу океана, который меняет цвет с каждой сотней километров. Чтобы приручить его, достаточно знать два слова – "синь чао" ("здравствуйте") и "кам ын" ("спасибо"). Остальное можно и по-русски, он поймет!

Иньский город
Это потом, на обратной дороге в самолете, меня осенило: вот почему Вьетнам так гармоничен и весел. Северная столица Ханой – это инь, а южный мегаполис Хошимин – ян. Между ними все и вся мчится туда и обратно. На двух колесах, четырех копытах, по рельсам и по воздуху, перенося энергию в нужном направлении и уравновешивая противоположные вселенские силы. В итоге вьетнамцев ничто не угнетает, даже бедность, – они кайфуют от жизни и демонстрируют сдержанное спокойствие на похоронах.

В буддистских краях только так: фэн-шуй – все должно уравновешиваться. Если Ханой – это "поднимающийся дракон", то расположенная неподалеку морская бухта Халонг – "дракон, падающий вниз", и так далее. И на кризис среднего возраста наш гид Тан, в прошлом московский студент, смотрит по-философски: надоело спать со старой женой – можно смотреть во все глаза на молодых девушек. Но не более, иначе в следующей жизни будешь сильно маяться.

Почему Ханой показался мне густым и тяжелым, как инь? Во-первых, Тан. Он был немолодым и грустным, пережил и войну, и вьетнамскую перестройку, которая была в сто раз страшнее нашей, и сломался. Он не любит надменных туристов из Союза, а чтобы не показывать этого, прячет глаза. Во-вторых, мне пришлось жить в Старом городе, тесном и влажном от тысяч уличных кухонь – трапезничают вьетнамцы не дома, а в тротуарных "ресторанах", чинно сидя на детских стульчиках. В-третьих, от черной громадины мавзолея Хо Ши Мина были неприятные впечатления. И даже площадь Ле Нина не потешила чудным словесно-архитектурным вывертом.

Еще одна грустная особенность вьетнамского Севера – фамильные надгробия на частных рисовых полосках вдоль дорог. На памятниках – фашистский знак свастики, который в буддистской традиции означает вечную жизнь.

Дорога на Хуэ
Из Ханоя мы выехали глубокой ночью и подались на юг – туда, где ветер, море и солнце. Навстречу нам, в направлении ночного рынка, вереницей двигались крестьяне на мотоциклах и велосипедах, нагруженных горами цветов, фруктов, сахарного тростника, бананов и банановых листьев. Какая-то радость натурального обмена, предвкушения живой копейки стояла в жарком воздухе. Дикий капитализм, дежавю ночных базаров – совсем, как у нас, только пятнадцать лет назад. Деревня живет натуральным хозяйством, а все нынче – медицина и даже учеба в средней школе – платно. Земля во Вьетнаме, кстати, государственная. А растет на ней рис "ручной работы", кофе "робуста", по вкусу напоминающий напиток "Летний" из детства, кактусы со съедобными плодами, колючие фрукты рамбутаны, каучуковые деревья. Еще один пласт природного богатства – рыба, морепродукты, жемчуг – добывается из моря.

А чего стоит побережье Южно-Китайского моря, поражающее своей природной красотой! Вдоль воды на три тысячи километров тянется полоса чудесных пляжей, а в центре страны, возвышаются горы, покрытые густыми лесами.

Мы едем по главной трассе страны, не выпуская из поля зрения пляжи и море. Дорога похожа на сельскую проселочную, и быстрее сорока километров в час не пускает. А тут еще хозяйки собрали рис и рассыпали зерно на асфальте сушить. Водители спокойно выстроились в очередь, чтобы протиснуться в узкий перешеек между горячими массами зерна. Плетется стадо буйволов, слон в грузовике, телега... Спешат только сумасшедшие мотоциклисты, автобусы вообще вне закона. У моря под горой новая гостиница, почему-то пустая, гид объясняет: не лучшее место выбрали хозяева. Сплошные неудобства: гора, железная и автомобильная дороги. Никто не хочет здесь селиться и работать, пришлось ее закрыть. На вершине перевала, откуда все как на ладони, присоседились французский форт и американский дот – сегодня они служат отличной декорацией для туристических фотосессий.

Запретное царство
Наконец, мечта почитателей фэн-шуй – город Хуэ, в центре которого стоит Запретный Пурпурный город. Императорский дворец в нем строился строго по законам древней схематики. В 1968 году здесь окопались вьетконговцы, и здание было сильно повреждено вследствие бомбежек. Сейчас во дворце пирует живность – в водоемах неторопливо плавают золотые карпы, в кустах устроили потасовку какие-то мелкие грызуны, отовсюду слышны звонкие трели цикад.

Портрет "старшего" Вьетнама вырисовывался из лиц наших русскоговорящих сопровождающих. Все они далеко не юных лет, когда-то учились или работали в Союзе, не любят говорить о политике (партия не дремлет), очень патриотичны и от этого сдержанны в ответ на некорректные замечания туристов.

Большинство населения составляет молодежь до тридцати. Страна активно рожает детей, хотя партия строго грозит пальцем: больше двух – ни-ни. Социальные плакаты, изображающие маму, папу, сына и дочку, развешаны по всей стране, а тех, кто нарушает пожелание властей, ждет разборка на партсобрании и лишение всяческих социальных льгот. Красные галстуки дети не снимают даже после школы – привычка.

На выезде из Хуэ гид предложил остановиться, чтобы рассмотреть мавзолей последнего вьетнамского императора Тхиен Диня. Правитель умер в 1925 году, имел 150 детей и огромное количество наложниц, многих их которых никогда не видел. Перед мавзолеем стоят статуи скорбящих подданных в раболепных позах. Последний император после смерти так и не "поселился" в мавзолее – сгинул где-то на чужбине.

Курортная зона
Туристических центров во Вьетнаме великое множество. В исторических городах много французских отелей, обустроенных с выдумкой и изяществом. Побережье застроено гостиницами, представляющими мировые бренды. Стиль "пляжный отдых" в этой стране развивается стремительно, для этого есть все: море, нетронутая природа, инвестиции. На курорте Нья Чанг, где полно гостиниц, выделяется Sofitel Vinperl Resort, построенный на деньги харьковской компании, производящей "Мивину". Он занимает живописный остров, куда добраться можно по самой большой в южном Вьетнаме канатной дороге над морем. На выходные и по вечерам к "Перлу" устремляется местная молодежь и туристы: недавно построенный развлекательный центр с дискотекой – пока еще диковинка для местного люда, в городе подобных заведений нет.

Курорт, ближайший к аэропорту HCM (так называют Хошимин), именуется "Фантхиет". Сюда часто прибывают чартерными рейсами любители отдыха в стиле "баунти": пальмы и белоснежный песок создают здесь удивительно солнечную и размеренную атмосферу. Вечером в бассейне шикарного пятизвездочного отеля слышен сибирский говорок – скучающие барышни делятся впечатлениями: "Все, как один, на мотороллерах. На мотороллерах целуются, кормят детей, читают книжки". Действительно, вечером молодые люди надевают белые рубашки и, оседлав "двухколесного коня", направляются в центр города. Едут не спеша, гурьбой, громко рассказывают друг другу анекдоты, держатся за руки.

Кобры и Меконг
Корабли в дельте Меконга похожи на огромных безусых тараканов: нос судна разрисовывают глазами и улыбкой, потому что в буддизме все, что движется, – живое. Помните, как обозначен момент высшего наслаждения в "Острове Крым" Василия Аксенова? Коротко: "вступаем в дельту Меконга". Всегда хотелось проверить, удачное ли сравнение выбрал классик. На поверку оказалось – или не был он здесь, или же был, но не в такую жаркую пору. Фруктовый, Кокосовый, Медовый острова на самом деле обычные аттракционы для туристов. На джонке отдыхающих катает пожилая вьетнамка, и от этого самым совестливым становится немного стыдно.

Когда мы обедали в беседке, на острове посреди Меконга, один из наших любителей всего экзотического вдруг потребовал кобру: мол, один раз на свете живем, к тому же, говорят, кровь ее – известный афродизиак. Официанты стушевались, потребовали сорок долларов за килограмм земноводного, потом опомнились и сказали, что правильная цена шестьдесят. От неожиданности никто не торговался. Во время приготовления диковинного блюда официант рассказал, что ежедневно (дело это нелегальное) туристы заказывают десяток кобр, особенно активно употребляют змей путешественники с просторов бывшего Советского Союза. Тушеная змея оказалась тощей и костлявой, а кровь пили только те, кто в этой жизни испробовал все, и уговорили себя не останавливаться на полпути.

Меконг – огромная артерия Индокитая – славится живописными восходами солнца. Как только оно поднимается, над многими домами вывешивают национальные флаги с золотыми звездами на красном фоне. А на многочисленных рынках торговцы расчехляют полки, на которых разложены майки "Доброе утро, Вьетнам"!

Источник: natali.ua